Ориентируясь на краткие ремарки об «инсигниях», имеющиеся в трактате Герберштейна, Стрыйковский свидетельствует о захвате Владимиром в Генуэзской Кафе драгоценных царских регалий, посвящая этому событию обстоятельный рассказ. В частности, сообщается о том, что регалии были взяты в качестве трофеев у побежденного «кафско — го старосты», которого Владимир «сбил с коня» в поединке и пленил. Стрыйковский свидетельствует, что на пленнике была «большая золотая цепь, искусно украшенная жемчужинами и драгоценными камнями». По словам историка, ее Владимир «оставил Великим Князьям, потомкам, и ныне она находится у Московского в сокровищнице; и всякий раз, когда Московских князей посвящают, эту цепь, которая Бармами называется, на них возлагают». Прозвище «Мономах» Стрыйковский объясняет пристрастием Владимира к единоборствам с неприятелями.

В заключении очерка этот князь характеризуется как пример могущественного монарха, от которого «ведут добропорядочную генеалогию все Великие Князья Московские и прочие Князья Русские, которые в связи с этим пользуются титулом самодержцев и Царей всей Руси».

Как видим, обстоятельная и яркая характеристика, данная Моно — маху Стрыйковским, резко контрастирует со сдержанными и скупыми реляциями Длугоша. Едва ли ее появление в хронике было обусловлено какими-то идеологическими соображениями. Скорее можно предположить, что польский автор, знакомый с записками Герберштейна, и наслышанный от очевидцев о великолепии царских регалий, литературно развил биографический очерк Владимира и представил этого князя в качестве образца для подражания. Что касается тенденции изложения русской истории в целом, то она в хронике Стрыйковского не изменилась, поскольку при описании последующих событий этот автор пользовался привычными источниками, как правило, сочинением все того же Длугоша.